Венгерский коммунист Бела Кун был родом из семьи сельского писаря. В юности стал членом Венгерской социал-демократической партии. Участвовал в забастовках, сидел в тюрьме. Во время Первой мировой войны солдатом австро-венгерской армии попал в русский плен и оказался на Урале. Там выучил русский язык и стал убежденным коммунистом.

Вернувшись на родину, возглавил Венгерскую компартию, которой удалось создать в разоренной вой­ной Венгрии республику. Когда она пала, бежал в Россию.

Здесь в ноябре 1920 года он был назначен председателем Крымского ревкома, секретарем стала его подельница Розалия Землячка. Когда Белая армия покинула Крым, всем оставшимся было приказано явиться для "регистрации". Однако тут же красные коменданты всех крымских городов получили телеграмму, подписанную Белой Куном и Землячкой, в которой говорилось: "немедленно расстрелять всех зарегистрированных".

И началась невиданная кровавая бойня… В 1923–1924 годах известный историк и исследователь причин русской смуты С. Мельгунов выпустил в Берлине тщательно и детально документированную книгу "Красный террор в России", которая выдержала несколько изданий и была переведена на иностранные языки. К сожалению, про существование этого жуткого, но важного свидетельства чудовищных зверств большевиков в России мало кто знает.

Расстреливали больше всего в Севастополе. Расстреливали людей всех сословий, не только офицеров и солдат, но и врачей, медсестер, инженеров, учителей, профессоров, крестьян, священников, женщин, стариков и даже детей. Расстреляли около шестисот своих же пролетариев – портовых рабочих за участие в погрузке судов врангелевской армии при эвакуации. И не только расстреливали, но и вешали десятками, сотнями. Иностранцы, вырвавшиеся из Крыма во время красного разгула, описывали потрясающие картины чекистских жертв. Исторический бульвар, Нахимовский проспект, Приморский бульвар Большая Морская и Екатеринская улицы были буквально завешаны качающимися в воздухе трупами. Вешали везде: на фонарях, столбах, на деревьях и даже на памятниках. Если жертвой оказывался офицер, то его обязательно вешали в форме при погонах. Невоенных вешали полураздетыми. В Севастополе и Ялте выносили раненых и больных из лазаретов и тут же расстреливали.

В Симферополе в течение первых нескольких ночей расстреляли около шести тысяч. За еврейским кладбищем попадались убитые женщины с грудными младенцами. В Алупке расстреляли 275 медсестер, докторов, служащих Красного Креста, журналистов, земских деятелей. Не пощадили большевики и своих бывших приятелей: секретаря Плеханова с. д. Любимова и социалиста Лурье. В Керчи устраивали "десант на Кубань"; вывозили на баржах в море и там топили. "Обезумевших от горя матерей и жен гнали ногайками, а иногда и расстреливали". Керч окружили кольцом чекистских заградительных отрядов и заставили буквально всех жителей регистрироваться. Бела Кун и Землячка лично участ­вовали в расстрелах.

Во время чисток 1937—1938 годов живший в Москве Кун был арестован в 1937 году. 29 августа приговорён Военной коллегией Верховного Суда СССР к расстрелу. В тот же день расстрелян, захоронен на полигоне "Коммунарка".

В 1955 году был реабилитирован.